Офорт и литография, акварель, рисунок, пастель и даже масляная живопись — вот те материалы и графические техники, к которым Александр Харшак обращался при осуществлении своих замыслов. Но несмотря на перечисленное многообразие, для большинства зрителей, коллег и искусствоведов он был и остается художником Войны.

С конца 1940 года Александр Харшак готовился к защите диплома, но Великая отечественная война отложила защиту на целых шесть лет. Он ушел на фронт добровольцем: участвовал в боях за Пулковские высоты, с конца 1942 года и до Победы активно работал в редакции газеты 42-й армии Ленинградского фронта «Удар по врагу». Около 400 рисунков было создано за эти годы. После войны, в августе 1945 года, он был направлен в студию военных художников имени М. Б. Грекова при ГлавПУРККА.

В последующие годы Александр Харшак не прекращал думать о теме войны. Как участник и очевидец тех страшных событий, он понимал, что высказал еще не все, о чем мог и обязан был рассказать. Мастер вынашивал замысел серьезной всеобъемлющей, графической эпопеи, какой еще не было в его творчестве. Первоначально он думал разделить серию на две части, озаглавив их «Нашествие» и «Возмездие». Но потом остановился на другом: «1941–1945»: цифры говорили больше, чем слова. 

Результат его десятилетнего труда гости Канатного цеха смогут увидеть на выставке «Победа. 1945–2025». Приглашаем студентов и сотрудников университета, а также жителей Санкт-Петербурга посетить торжественное открытие.

Митя Харшак, известный дизайнер и издатель, внук Александра Харшака и руководитель Школы дизайна НИУ ВШЭ — Санкт-Петербург, отмечает: «Я хорошо помню Деда хотя мне было всего 12 лет, когда его не стало. Как мальчишка, я часто приставал к нему с просьбами рассказать о войне, но он всегда уходил от этого разговора. Сейчас я понимаю, что пережитое навсегда врезалось в его память страшными образами Войны и Блокады Ленинграда. Несмотря на то, что он был признанным советским художником, я вижу насколько его работы экспрессивны, подчас, во многом, условны, и не всегда укладываются в привычные рамки социалистического реализма. На Войну я всегда смотрел глазами Деда через его пронзительно искренние работы».